Это нормально быть целым человеком. Иметь свой собственный мир, мечты и фантазии о которых знаешь лишь сам. Но в моем… нашем случае все не так. Одна душа в двух людях. Одни идеалы, одни стремления, один образ мыслей, одно лицо… на двоих.
   Да, все именно так, как вы подумали: мы братья близнецы.
   Мы замкнулись в нашем мире довольно давно. Друг на друге. Это случилось еще в самом детстве, пожалуй, когда мы только начали думать. Мы росли в богатой, влиятельной семье и, как это обычно бывает, любви нам уделяли мало, а вот денег – предостаточно. Имена нам дали под стать благородным персонам, как говорила мать. Оба имени означают «гармония формы и содержания». Нариаки и Такэо. По два иероглифа оба. Но в моем есть иероглиф «становиться, превращаться»: Нари, а в Такэо «самец, превосходный». Имена были выбраны до нашего рождения и старшему дали Такэо, а младшему на несколько минут, то есть мне - Нариаки. Или как сокращает Такэо: Аки, на что очень ругается мать, уделяющая много ненужного внимания различным значением. Ведь Аки значит «осень»: грустное время года.
   На самом деле нам и не нужна чужая любовь, ведь то, что обычные люди ищут всю жизнь, у нас было с самого рождения: то есть, вы снова угадали, это мы сами. Нам не надо было искать «другую половинку», ведь мы родились уже вместе.
Счастливы ли мы? Наверное, да… но, нам всегда чего-то не хватало. Как позже мы поняли, возможности быть вместе всю жизнь. Мы братья, оба парни и, конечно же, когда-нибудь мы должны были бы женится, хотя бы ради потомства, как бы пошло не звучало это слово.
   Впервые эта мысль пришла мне в голову, когда у Такэо появилась девушка. Это была большая неожиданность для нас обоих, когда к нему подошла девочка и очень скромно попросила стать его девушкой, потому что он ей очень нравится. В ту пору нам было всего 14 лет, Такэо был очень активным, веселым и общительным, когда я чаще молчал, больше учился и занимался некоторыми вещами, которые он не любил, например, рисованием. Однако, мы росли в полной гармонии и всегда были рядом, понимая даже мысли друг друга. Пока он играл в футбол, я рисовал его на скамеечке. Пока я делал уроки, он спал рядом, положив голову мне на колени. Мы никогда не расставались, все делая вместе. Мы никогда не пытались казаться одинаковыми, наши прически, стиль (несмотря на то, что мы носили форму, Такэо всегда умудрялся выделяться) одежды, даже походка различались. Он использовал много лака для волос, делая себе причудливый вихрь на голове, носил разные украшения: кольца, браслеты, бусы. А позже (когда нам было около 17ти) даже перекрасился в блондина. Не заправленная рубашка, немного приспущенные штаны: в общем, его легко было отличить от меня, с виду примерного мальчика, каким в ту пору я казался. На самом деле это было не так, все шалости мы делали вместе, правда, наказывали всегда только Такэо, что веселило нас обоих. Ангел и дьяволенок, отзывались о нас люди, впрочем, сильно ошибаясь, да это не так важно.
   Но вернусь к разговору о девочке. Она была удивительно невинной белокурой красавицей, я, даже, смутно её припоминал, кажется, она училась в параллельном классе. В общем, она рассказала Такэо о своих «глубоких чувствах» и попросила его принять её чувства. Она даже не стеснялась говорить все это при мне, зная, что я все равно не уйду. Люди привыкли воспринимать нас как нечто неотделимое.
   Помню его мимолетный взгляд в тот момент, брошенный мне и объяснивший его намеренья. И он ответил ей согласием. Именно тогда внимание моего брата было поглощено не полностью мной, а кем-то еще. Я знал, что он играется с ней, как с игрушкой, но обычно то мы играли вместе, а тут появилась личная игрушка. Буквально через несколько недель мне надоело это и я совершил странную для 14ти летнего мальчика вещь. Я «переоделся» своим братом, назначил ей встречу, затащил её в грязный спортзал и там изнасиловал. Сделал пару интимных снимков, что бы исключить желание разболтать кому либо о случившимся. Думаю, что и по сей день она думает, что это сделал Такэо.
   Такэо же, узнав о том, что я сломал его игрушку, немного рассердился, но, поняв мои чувства, простил меня и даже извинился за то, что уделял мне времени меньше обычного.
Через какое то время, уже у меня появилась девушка и мы оба стали легче относится к этому, играясь вдоволь со своими игрушками.
Но, потом Такэо «заигрался». В 16 лет он… влюбился. Точнее он подумал, что влюбился. На нашем горизонте появилась девушка, которая понравилась нам обоим и мы вновь затеяли маленькую игру на собственность. А точнее: кто же привлечет новую жертву. Тогда я проиграл, девушка, имя которой, кажется, было Харука, выбрала моего брата. Они начали встречаться, при том, она поглощала все больше и больше его времени, что меня не мало бесило. В итоге, я решил повторить опыт прошлого, поступить с ней так же, как и с той 14ти летней девочкой, но случилось страшное. Мало того, что она узнала сразу, что я не Такэо, но еще и…

«Ты ведь не Такэо. Нариаки, зачем ты претворяться им?»
«С чего ты взяла, что я не Такэо? Почему ты не узнаешь меня?»
«Я же вижу. У него совсем другой взгляд, другая походка, поведение, манера речи. Вы похожи лишь внешне»
«Ты ошибаешься, Харука, я Такэо, ты шутишь надо мной? Это неудачная шутка»
«Хорошо, если так, ответь мне на один вопрос?»
Я знал Такэо как себя, конечно, я сразу согласился
«Какая твоя любимая группа?»
О, это проще простого, конечно же…
«LunaSea»
«Нет. Kagrra»
«Что? О чем ты? Я всегда обожал LunaSea»
«Пока не услышал Kagrra. Не шути так больше. Иди домой»

   Я был в смятении. Как же, так, неужели? Да нет, не может быть… наверное, он соврал ей?

«Такэо. Какая твоя любимая группа?»
«О, это ты, Аки… куда ходил? Даже ничего не сказал мне»
«Ответь на вопрос»
«Kagrra, а в чем дело?»
«А как же LunaSea?»
«Ну, это в прошлом. Что-то случилось?»

   В тот момент я осознал, что потерял момент, когда мы стали отдаляться. Всю жизнь он был для меня открытой книгой, я знал о нем абсолютно все, но теперь… пусть это мелочь, но она очень важна для меня. Мы больше не так близки?
В тот момент он понял мои мысли, но стал не переубеждать, а лишь виновато опустил глаза. И этот жест пробудил во мне море чувств: отчаянье, горе, боль. Наверное, такое чувство испытывает человек, когда после 16ти лет отношений с любимым человеком в один момент, по одному взгляду он читает «прости, но ты больше не самый важный человек в моей жизни… прости»
Чувство утраты.
Оглядываясь на то время, сейчас я понимаю, что был излишне эмоциональным подростком. Не говоря уже о том, что подростковый период вообще немыслимо усиливает внутреннее переживание любого момента жизни. В тот момент я помню, мне хотелось выбежать на улицу, под летний ливень, найти высокое место и «красиво» умереть. Что бы он плакал, жалел о потере и… последовал за мной. Романтичная реальность подростковых лет: страшная штука.

«Ты…. Выбираешь её?»
«О чем ты?» Такэо упорно делал вид, что ничего не понимает. Он поморщился, как бы отмахиваясь от неприятного разговора
«Ты… бросаешь меня?»
«Как я могу бросить тебя, ты ведь мой брат»
«Но все не так как раньше?»
«Рано или поздно все должно было измениться»
   Я долго смотрел на него, потом выбежал на улицу. Ливень был не таким теплым, как мне представлялось, а реальность не такой романтичной, но горю от этого легче не было. Я нашел какую то беседку, кажется даже, на территории нашего сада, все равно он был слишком большой что бы запомнить, и проплакал там до ночи, а ночью уснул.
Прошло несколько месяцев и они расстались сами, когда влюбленность прошла и брат «вернулся» ко мне. Но за эти месяцы что то во мне сломалось и я стал медленно ткать свой мир. Чувство обиды толкало меня тогда. Но только в самом начале.
Много рисуя, играя на гитаре, я успешно забылся и стал учиться жить без брата. Точнее без постоянного времяпровождения с ним. Даже создал свою группу, набрав туда интересных, творческих людей. Все мы были из богатых семей, поэтому и времени и возможности заниматься своими развлечениями, у нас было хоть отбавляй.
   После расставания с девушкой, Такэо видно решил вернуть назад наши отношения, но было уже слишком поздно что то менять. Я настолько проникся свободой «я», что стал забывать как хорошо быть «мы».

«Ты бросаешь меня ради своей паршивой группы?»
«Я? О чем ты? Я лишь следую за изменениями. Ты сам когда то выбрал это слово»
«Ты должен был меня остановить, почему ты слушал меня?»
«Подумай сам, что бы я сделал?»
«Не знаю. Ты знаешь меня как никто другой, ты мог что-нибудь придумать»
«Ты хочешь сказать, что я виноват в… происшедшем?»
«Нет… просто будь со мной… ты же знаешь, как ты важен для меня. Как никто другой важен и как никто другой знаешь»
«Я знаю. Но, боюсь, что слишком поздно что либо менять»

   И снова время бежало, теперь уже Такэо стал привыкать быть «один». На самом деле даже тогда мы осознавали, что друг без друга мы одни. Так или иначе, какими бы интересными или хорошими не были окружающие нас люди, мы все равно были одни. В мире для нас существовало лишь два человека. Это мы оба. Даже научившись жизнь «порознь», мы все равно осознавали это. Что мешало нам «объединиться» и быть вместе? Кто знает? Обида, подростковые чувства упертости. Чем больше мы тянули, тем острее её ощущали, тем больше отдалялись. Странные существа люди, не правда ли? Сами придумывают себе рамки, проблемы и ограничения счастья. Люди по сути своей садомазохисты. Почему? Кто знает, но это есть в каждом человеке.
Но я снова отклонился от темы.
Теперь нам по 18 лет, уже не маленькие детки, поди, а вот отношения все те же. Нет, хуже. Теперь я все чаще замечаю агрессивное отношение Такэо ко мне. За всю жизнь мы никогда не ссорились до той девушки, да и после, просто охладели, но никогда не ссорились. Так получилось, что Такэо вырос гораздо более сильным в физическом плане, чем я, хотя это не удивительно, если сравнить наши образы жизни, особенно после «разлуки». И последнее время он меня уже откровенно пугал. Я уже давно перестал понимать, что творится в его голове и именно это пугало меня по настоящему, хоть я и привык.
Конец последней записи.

   Я закрыл дневник и посмотрел в окно. Яркость солнечного дня ослепила меня и я поспешил задвинуть тяжелые шторы. Раньше мы спали с Такэо в одной комнате, но около года назад я съехал в соседнюю, обставив её по своему вкусу. Раньше я использовал её как студию, где рисовал, но позже я перенес её в другую комнату. Хорошо иметь возможность обладать достаточным количеством места. Почему я выбрал своей комнатой именно её? Может запах краски успокаивал меня, может не хотелось обживать новую комнату, ведь тут я проводил много спокойного времени. А может потому, что её и соседнюю связывал один балкон. Несмотря на мое желание отдалиться от брата я хотел быть уверенным, что всегда смогу придти к нему. Этот балкон остался единственной ниточкой, связывающей нас.
   Воздух сегодня необычайно приятный, несмотря на палящий зной. Ветер, приподнимая шторы нежно ласкал меня, касаясь то щеки, но руки, донося запах сакуры из сада.
На сегодня у меня не было никаких планов, участники группы разъехались по виллам или другим странам, школа кончилась, экзамены в институт сданы, с одноклассниками видеться не хотелось, с «друзьями» высшего общества – тем более.
Как же так? Душа художника должна рваться к чистому и красивому? Да, в принципе, не к чему уже рваться. Я бывал в бесчисленных количествах красивых мест, восхищался ими и все такое… сейчас хотелось просто отдохнуть. Но я не знал как. Я давно ищу идеальный пейзаж, но уже устал биться в бесполезных поисках.
   Вообще я в равной степени интервент и экстраверт, так что отдыхать я могу по разному. И с людьми и в полном одиночестве.
   Посидев немного, я понял, что все-таки хотелось к людям. Надо бы спросить брата, не собирается ли он куда. Вот он, как раз таки, был чистейшим экстравертом.
   Я вошел без стука за что поплатился, получив подушкой по лицу.
-Стучи, когда входишь! Кыш отсюда.
-Ээээ… а в чем дело? – кинув подушку назад и оглядев родную комнату, спросил я – ну переодеваешься. Девчонка, что ли? Я тебя голым не видел? Каждый день в зеркале вижу.
-Дело не в том, что я переодеваюсь!
-А в чем?
-В принципе. Кто тебя учил входить не стучась? А если бы я тут с девушкой…
-Ты сюда ни одну девушку не приводил. И не приведешь – я посмеялся, меня рассмешил сам факт этого. Только не сюда. От наших отношений осталось еще хоть что-то святое, я уверен в этом. Например, эта комната.
-Не приставай ко мне. Просто стучись. У меня есть от тебя секреты и я против, что бы ты вот так вламывался сюда.
-Секреты – я фыркнул – какое громкое слово.
И ушел.
Настроение окончательно испортилось.

   Подобное стало повторяться все чаще, что меня уже откровенно пугало. Даже в переходный возраст мы никогда не сердились друг на друга долго, а сейчас Такэо стал похож на рыбу с иголками, которая надувается в целях самозащиты, когда приближаешься к ней.
При том это напряжение между нами росло с ужасной скоростью. Чем объяснить подобное поведение Такэо я не знал.
Как-то он даже кинул в меня тяжелой шкатулкой, которая больно ударила по груди и упала на пол, открывшись. Всякие цепочки и другие его побрякушки рассыпались по полу, а я стоял с открытым ртом, смотря на Такэо и, скорее инстинктивно, водя рукой по ушибленному месту. Эта ссора, а это был именно она, родилась на пустом месте, из-за какой то тетрадки, которую я взял посмотреть без спроса у него со стола. На мой удивленный, обиженный и непонимающий взгляд он лишь отмахнулся. Видно было, что в первые секунды он сам испугался своих действий, но почти сразу пришел в себя и выставил остолбеневшего меня из комнаты, захлопнув дверь.
После этого я всячески избегал его, каждая наша встреча стала заканчивается ссорой. Я стал избегать того, кто был мне ближе всех в этом мире… думаю, причина ясна.

-Куда ты собрался в 4 часа ночи? – я удивленно смотрел на полностью одетого Такэо, застыв в коридоре. Я бродил по саду и сейчас возвращался в комнату. Спать не хотелось, хотелось самому куда-нибудь сорваться.
-Какое тебе дело? – злобно ответил он, впрочем, остановившись.
-Возьми меня с собой.
-Нафига ты мне?
От этой фразы я застыл в легком шоке.
-ээ… ну… как нафига? Я твой брат.
-И?
Тут что то взорвалось во мне и я ударил брата по лицу.
-Что и?? Я твой брат – близнец, а ты со мной вообще не считаешься! Я тебе не чужой, а ты только и делаешь что ворчишь на меня! Нафига? Нафига?? Что вообще творится в твоей голове, что б тебя…
Договорить я не успел, так как получил ответный удар в челюсть. Брат потер свою раненую губу и стал уходить.
-Ну и вали! Слышишь? Иди куда хочешь, я буду развлекаться без тебя! Отныне и впредь!
Быстро одевшись я позвонил чуть ли не по первому номеру из записной книжки телефона.
-О, Аки, это ты! Привет!
-Привет – я прислушался. Из трубки доносилась ритмичная музыка и гомон толпы. Как раз что надо сейчас.
-Ты где? Я хочу присоединиться
-Я думала ты никогда не позвонишь мне! Я так рада. Конечно, приезжай, я в клубе.

   Яркий свет, громкая ритмичная музыка, силуэты людей, крепкие быстро пьянящие напитки, девушки с красивыми фигурами под руками. То что надо.
   Выпив немало алкоголя и облапав немало девушек, я понял, что это не совсем то, что надо. Нет, сейчас мне надо обдумать все. Надо прокатиться с ветерком!
-Стой, куда ты? Ты что, ты же пьян, тебе нельзя водить! – донеслось откуда-то сбоку, когда я пытался попасть ключом в зажигание. Оказывается, какая то девица пошла за мной
-Отвали
   Рев двигателя и скорость. Тут недалеко есть классная трасса, она пролегала вдоль живописного леса, а после него открывался чудесный вид на обрыв с одной стороны дороги. Но самое важное: там можно было разогнаться не парясь на тему других машин.
100. 120. 140.
   Да, ветер потрясающий. Он так освежает.
150.
   Интересно, а сколько выжмет эта машинка? Я купил её недавно за немаленькие деньги, пришлось отца упрашивать аж два дня.
160.
   Вообще говорили, что она очень мощная и выжимает много
170
   Видно не врали.
180
   хочу курить… сигарета. Где моя зажигалка? Черт, выскочила из непослушных пальцев. Куда там она упала?

   Мм… какой приятый белый свет. Что это? Почему я плачу? Точнее, почему я вижу себя со стороны?? В чем дело? А, это мой брат.
-Держись, Аки… ради всего святого, ЖИВИ. Пожалуйста… пожалуйста…

   Хм, а я думал, что умер. Ан нет. Палата. Брат спит, уткнувшись в мою кровать, держит меня за руку. Мысли появлялись нехотя, как будто в голове поселился черный туман. Я постепенно вспоминал последние события. Значит я попал в аварию?
   Я вскочил на кровати, осматривая себя. В голове загудело, как после очень хорошей попойки. Вроде, цел. Ноги руки на месте, все шевелится. Нога в гипсе. Неужели все? Хорошо я отделался, судя по всему.
   Неожиданно меня кто-то схватил и больно сжал в объятиях.
-Такэо, мне больно – дышать было особенно трудно
-Ты жив… как я рад, ты бы знал! Я… я так испугался, мне так страшно… я боялся отойти на минуту, я сидел тут… но ты не просыпался… ты спал и спал… а тогда, ты весь в крови…- он судорожно говорил, всхлипывая и сжимая меня еще сильнее.
-Тихо, тихо, давай по порядку… и отпусти ты меня… раздавишь! – прохрипел я и он, наконец-то, оторвался от меня.
   Аккуратно сел на кровать и посмотрел мне в глаза. Его глаза были припухшими и красными, лицо осунулось, волосы растрепались. Я не узнавал Такэо, который больше любой девчонки следил за своей внешностью.
-Ты… попал в аварию. Как ты мог так напиться и вести машину на такой скорости? Машина вообще в лепешку, ты же – везунчик, почти не пострадал… Тебя привезли сюда, когда какой-то проезжий нашел тебя. Ты дважды везунчик, ведь в такое время на той трассе обычно нет машин. Потом тебя залатали и положили сюда. И ты был в коме. Спал 3 дня, засранец. Как ты мог так поступить со мной? Может я и обидел тебя, но я не подозревал, что ты такой придурок! – он снова разрыдался, наклоняясь и утыкаясь мне в предплечье.
-Но я ведь жив, хватит плакать. А что значит залатали? Я заметил только гипс.
-Идиот, у тебя дырка в животе была. У тебя вообще странные для подобной аварии травмы.
-Но почему я ничего не чувствую?
-Потому что ты под обезболивающим.
-Странно…
   Я аккуратно пододвинул брата и приподнял рубашку, живот и правда оказался перебинтованным. Странно, что я ничего не почувствовал. Если не боль, так тугую повязку должен был бы.
   Такэо с грустью наблюдал за моими действиями, потом посмотрел в мои глаза.
-Почему ты лыбишься, придурок? – улыбнулся он в ответ на мою идиотскую улыбку.
-Я счастлив.
-Отчего же?
-Ты переживаешь за меня.
-А почему не должен?
-В последнее время я вообще начал думать, что ты не любишь меня.
-Люблю. Сильно люблю. В том и проблема.

   Дальше мы долго разговаривали, делясь всеми секретами подряд. Как будто бы нас разлучили на несколько лет, а потом снова вернули нам друг друга. Всю ночь мы трепались за жизнь, пока не уснули, прижавшись друг к другу на узкой кровати… совсем, как в детстве. Соединение кусочков мозаики.

   Выписали меня уже через пару недель, отпустив домой на амбулаторный режим. Теперь Такэо был постоянно рядом, он стал моими ногами, нося меня по дому. Он постоянно находился рядом, мы говорили так много, будто бы боялись что завтра нас снова разлучат. А ночью молчали, лежа и смотря друг другу в глаза, делясь мыслями и чувствами.
-Отпусти меня, я же парень – смеялся я, крепко держась за шею брата.
-Ты совсем легкий. Когда ты успел так похудеть? – Он нес меня по саду, казавшемуся сказочно красивым.
Подхваченные легким ветерком лепестки сакуры кружились в воздухе в мелодичном танце. Полная луна заботливо освещала нам все это великолепие, делая ночные цвета волшебными, а момент незабываемым.
-Это ты слишком накаченный. Зачем ты так много занимаешься спортом? – вот он: моя любовь, моя жизнь, часть меня… передо мной. Наконец то. Как долго мы прятались друг от друга за мнимыми друзьями. В этот момент все, кроме этой ночи и этого человека казалось мне фальшивым и пошлым.
   На мой вопрос Такэо только улыбнулся
   Я уткнулся ему в шею, наслаждаясь неповторимым запахом родного человека.
-Почему ты так тяжело дышишь? Твое дыхание обжигает меня.
Я оторвался, что бы посмотреть ему в глаза.
-Давай остановимся, ты, наверное, устал. Смотри, там есть беседка! – Я кивнул в сторону старинной постройки, увитой кованным плюющем. В темноте он выглядел совсем как настоящий, а беседка, усыпанная лепестками, казалась самым романтичным и красивым местом на свете. Мне захотелось запечатлеть эту картину на полотне, это был именно тот вид, что я искал долгое время. Именно тот пейзаж, в поисках которого я так часто и много путешествовал.
Такэо сел на скамейку, все так же держа меня на руках.
-Ты относишься ко мне как к девушке – я рассмеялся.
-Именно об этом я и хотел поговорить с тобой – его тон стал встревоженным, что несколько разрушило мою идиллию момента.
-М? – я снова уткнулся ему в шею
-Понимаешь… то, что я так отдалился от тебя… этому есть веская причина.
-Какая же, интересно?
-М… пообещай мне, что ты не испугаешься… и отнесешься с пониманием. – Он оторвал меня от себя и посмотрел мне в глаза. Он и правда был очень встревожен. И его настроение быстро передалось мне. Однако ничто не могло изменить красоты момента. Я провел рукой по его крашенным волосам, смахивая несколько лепестков.
-Не смотри на меня так…
-Как? – я удивился.
-С такой нежностью.
-Почему? – я провел рукой уже по его лицу.
   Он повторил мой жест, но не остановился как я, а нежно проведя пальцем по моим губам, резко прижался своими. Стал покусывать мои губы, мягко поникая в рот языком. Этот поцелуй был неожиданным, непривычным, но неописуемо приятным. В поцелуе я всегда был инициатором и лидером, он возбуждал и будоражил сознание, существовав лишь как прелюдия к сексу. Этот же был… настоящим. Искренним и важным. Как будто первый и последний, он существовал вне времени. Я знал, что запомню и сохраню его в своем сердце всю дальнейшею жизнь.
   Я сидел в оцепенении, даже когда он оторвался от меня и прижался лбом к моему лбу.
-Прости. А теперь слушай меня. Дело в том, что, около года назад я познакомился с одним парнем, который изнасиловал меня. Вопреки всему, мне это понравилось, это странное опьянение захватило меня и я стал встречаться с парнями. Правда, уже в новой роли, как сэмэ. Я сильно испугался, когда понял, что больше не смотрю на тебя просто как на брата и, поэтому, пытался спасти тебя от себя, изображая агрессию. Мне было очень больно и плохо, когда я отталкивал тебя, но так было бы лучше. Пойми. Я не могу просто быть рядом. Все не может больше быть как прежде. Прости меня.
   Он обнял меня сильнее, видно испугавшись возможного ответа или решив, что сейчас я, по меньшей мере, вдруг возьму и убегу. Почему-то в голову пришла эта картина, как я резко вскакиваю и, ковыляя на одной ноге, быстро сматываюсь. Это показалось мне настолько смешным, что я рассмеялся.
   На удивленный взгляд брата я рассказал ему что мне представилось и мы посмеялись вместе, больше не поднимая тему поцелуя и его странной истории.
   Что я подумал, когда услышал её? Сложно сказать, я всегда плохо относился к геям, но Такэо был исключением из всех придуманных и не придуманных правил. Он был для меня любимым, и в его истории больше всего меня рассердило именно то, что его касался другой парень, да еще и где… там, где даже я его никогда не касался! Правда и как любовника я никогда его не представлял. Как мне относиться к его ориентации я не знал, но мое отношение к нему никогда не изменится.

   Мы снова жили как братья, я вернулся в нашу комнату и мы снова спали на одной кровати, крепко прижавшись друг к другу. Все было хорошо, но, почему то, такое поведение стало не нравится нашей матери с отцом. Впервые они стали обращать на нас столько своего бесценного внимания.
-Вы уже мужчины оба. Почему вы спите на одной кровати? Это наводит на странные мысли, что не хорошо. Благородным людям не следует допускать появления подобных слухов.
-Ваша мама права, вы уже не маленькие. Ведь все было хорошо, почему вы вдруг так сблизились?
-А что в этом плохого? Мы братья – возмутился я
-А то, что братья в 19 лет не спят в одной кровати.
-Но отец – попытался возразить Такэо, когда его перебили
-Никаких «но», вы должны снова спать в разных комнатах. И вообще, пора бы вам присмотреть пару. Мать, займись этим.

   Через несколько дней нас силком заставили пойти на свидания с какими то девицами. Они были настолько «благородны», что это смешило. Этот пафос в каждом движении, чопорность и лживость раздражали. Мы не очень галантно послали обеих, за что получили хорошую взбучку от отца. Потом было еще несколько подобных «дам», но с ними мы поступали так же, при этом заведя спор о том, кто пошлет свою посмешнее. Нас это все страшно забавляло, а отца страшно бесило. Мать же просто вздыхала и говорила что-то про «благородство».
   После какой то дочки с особо влиятельными папашами отец не вытерпел и придумал самое жестокое, что только мог бы придумать.

-Значит так, завтра Нариаки покидает нас и едет на обучение в Америку. С языком у тебя проблем, вроде, нет, документы из института уже переведены. Ты можешь собирать вещи.
-Что?? – дружный хор. У меня выпали из рук палочки, у Такэо бокал.
-Все, это решение не обсуждается, завтра утром ты уезжаешь. Не волнуйтесь, на каникулах вы будете видеться.
-Что за бред ты несешь, старик?? – я вскочил из за стола и ударил кулаком об стол, больно его ушибив, кстати.
-Старик? Да как ты смеешь, маленький гаденыш? Быстро, марш собирать свои вещи!
Мы выбежали из за стола, направившись в нашу комнату. Почти сразу, как мы закрыли дверь, щелкнул замок.
-Что мы будем делать? – тихий голос, режущий тишину, судорожные щелчки зажигалки.
-Бежать.
-Что? – я был в некотором шоке. Такэо был большим любителем денег и отказаться от всего? На него это совсем не похоже.
-Сбежим куда-нибудь.
-Куда? Где мы возьмем деньги на проживание? У тебя много налички? У меня – нет. Да нас найдет сразу!
-А что ты предлагаешь? – рявкнул Такэо, окончательно разрушив таинство тишины.

   Выбрались мы через окно, другая дверь тоже была закрыта, но второй этаж это не так страшно. Тем более что, прямо под окном давным-давно раскинул свои ветви дуб, который сейчас достиг огромных размеров.
Мы быстро оказались в машине, больше препятствий не было, видно отец не думал, что мы правда сбежим. Или же просто знал, что все равно мы никуда не денемся. Игра в «кошки мышки».
И вот мы уже на дороге.

   Первые дни мы слонялись по друзьям, но наша мнимая свобода оказалась недолгой и очень скоро нас поймали и посадили уже под хороший арест: выбраться возможности не было совсем.
-Мда, сбежали, называется.
-Все равно мы не пробегали бы долго, мы птицы в золотой клетке: красивые и свободные в пределах решетки. А на воле мы никто, слабые жертвы хищников. Вместе нас больше не будут держать, мы ценимся по одному, а вместе лишь «распускаем подобные слухи». Подневольные звери, тряпичные куклы, которые были сшиты одинаковыми, но которые хозяин решил продать разным людям – я раскачивался, обхватив колени руками.
-Хватит! И без этого тошно.
-Я не хочу расставаться с тобой, я не хочу уезжать! Не хочу. Такэо, придумай что-нибудь, придумай… - я уткнулся ему в живот и расплакался. Он долго гладил меня по голове, говоря какие то лживые вещи, которыми обычно утешают людей. Но они хорошо помогали.

   На утро меня силком дотащили до аэропорта и с хорошей свитой отправили в Америку. Там было страшно непривычно и очень неприятно. Английский я правда знал хорошо, но слушать его постоянно – невыносимо. В институте мне не понравилось, люди еще больше усиливали это чувство. Они были глупы, циничны и лицемерны. Но самое ужасное было то, что рядом не было кусочка меня самого.
   Он звонил каждый день, это ограничить отец не смог бы как бы не захотел, да и не сильно пытался, видно успокоившись на этом. Такэо говорил: отец думает, что здесь я найду себе девушку и мы оба успокоимся и женимся. Ему уже было все равно на мою дальнейшую судьбу, все свое внимание он сосредоточил на Такэо, пытаясь сделать из него «достойного приемника»
Наверное, отца понять тоже можно. Все-таки у него есть два сына, дело надо кому-то оставлять, связи укреплять, деньги умножать нашими браками. Деньги и правда делают страшные вещи с людьми. Но, как бы то ни было, я не могу без моего брата. Пусть это ненормально и неправильно, я не хочу жить без него больше. Не хочу всю жизнь провести с какой-то женщиной, которую даже не буду любить. Рано или поздно нам бы пришлось расстаться, в этой жизни у нас нет шанса быть вместе.
   Я даже не знаю, как объяснить подобное. Для нас быть вместе это нормально настолько… насколько нормально солнцу светить, а земле крутиться по своей оси. Если бы солнце неожиданно погасло или земля сошла бы со своей оси, это повлекло бы катаклизмы, все люди бы умерли, было бы много криков, страданий и мучений на земле. Апокалипсис. Но со стороны бесконечного космоса это выглядело бы маленьким, незначительным происшествием.
   С нами все так же. Для нас эта разлука смерть для души, а для окружающих: нормальность.
Когда мука стала невыносимой, я буквально стал умирать, мы пришли к единственно верному выходу. Может, были и другие, но мы не видели их. Даже сейчас я не жалею о своем выборе. Ни капельки. Как два цветка, сорванные с земли, мы увядали. Мы засыхали. Отец заметил это, это было настолько очевидным, что даже он заметил и отправил Такэо ко мне на пару дней.
   Возможно, и правда мог бы быть другой выход из ситуации. Возможно, мы могли бы отрастить крылья и улететь. Возможно, мы могли бы жить с нашими семьями, умирая каждый день и воскресая на короткие мгновения встреч. Возможно, мы могли бы сбежать в глубокую деревню и жить там вдвоем, подвергаясь непониманию и неодобрению соседей. Но мы выбрали путь, который показался нам единственно верным и никто не вправе осуждать наше решение или говорить, что мы должны были бы выбрать другое «возможно», но не сделали этого. И сейчас, сжимая до боли, тонкие пальцы брата, стоя на краю огромной пропасти.
   Глупо умирать сейчас, мы оба понимали это. Мы прожили лишь маленький кусочек жизни, мы узнали лишь толику истины, но мы познали истинную любовь, она была с нами все 19 лет.
   Смерть это так глупо, правда, брат?
   Правда – ответили его глаза.
   Я люблю тебя, Такэо
   Я тебя тоже – ответила его улыбка
   Я взглянул на бескрайнее небо и улыбнулся закату. А потом самому близкому человеку на свете. Нет. Единственному человеку на всём свете.
   Я готов, любимый
   Шаг, последний шаг, хруст пальцев: страх потерять друг друга в мгновения полета. Последний взгляд и последний общий вздох, потом полет. Свобода.
   Наша любовь будет жить вечно, мы будем жить вечно, расправив свои крылья, мы улетели навсегда, навечно вместе.

OWARI